— Это правда, что вас вначале не воспринимали всерьёз?
Илья Лагутенко: Да, я, например, 97-й год запомнил стенаниями всех фирм звукозаписи, куда мы носили свою музыку, о том, что эта музыка, может быть, кому-то и нужна, но, конечно, не у нас в стране. На такой музыке, говорили нам, невозможно сделать бизнес. Ещё говорили, что группа «Мумий Тролль» – это группа-однодневка: сегодня есть, а завтра не будет. «Мы не сомневаемся, что пройдёт год-другой и мы найдём тебя в какой-нибудь наркологической клинике», – старшие товарищи предрекали мне ужасные вещи. Я кивал головой и продолжал делать то, что мне было интересно. Прошло двадцать лет, и оказалось, что время – один из немногих факторов, который всё расставляет на свои места.
— А как вы думаете, в чём секрет вашего многолетнего успеха?
Илья Лагутенко: Я, может, и не представлял в 1997 году, что через столько лет на наши концерты по-прежнему будут очереди стоять. Что не только поклонники двадцатилетней давности будут ностальгировать, всплакивая. У меня много любимых групп детства, я хожу на их концерты и понимаю, что не хотел бы оказаться в ситуации, когда пятидесятилетние дяди и тёти грустят по своей утраченной молодости. На наших выступлениях до сих пор много молодых людей, подростков, которые что-то находят в этих словах, в этой музыке. Наверное, всё дело в моём желании не написать идеальную песню, а сформировать некую среду вокруг себя, собрать людей, которые мне приятны, потому что они могли бы меня понять. (2016)
